ЧИЛИ. ЧАСТЬ 4.

19.03.2007 г.

Подъем совсем ранним не получился: сказалось привыкание к местным реалиям. Дежурный звонок на Родину: мамы, мы в Чили, не заблудились, не привлекались, не съедены. Легкий завтрак, и в путь.         После непродолжительного петляния по серпантину снова выезжаем на Панамерикану, но идем по ней не так много. Возле очередного железнодорожного переезда, навевающего мысли о постядерном обществе, к машине подбегает аборигенка. Вообще рядом с местами, где водители должны сбросить скорость, будь то переезд или пункт отъема денежных средств под видом платы за дорогу, часто околачиваются торговцы разной мелочью: от простой воды до канцтоваров. (На кой ляд мне в пустыне ручка и линейка?)        Но это дитя песков не пыталось что-либо впарить. Мадам лет пятидесяти отроду засунуло обветренное лицо в окно и быстро проговорила фразу на испанском. Из этого монолога я не уловил ни слова, но сразу же понял, что она тупо требует денег. Просто в силу факта своего существования и пребывания конкретно сейчас в этих координатах. Честно признаюсь, что желание озолотить у меня не появилось, более того, общение стало мне крайне неприятно. Поэтому ответ был вежлив, но краток: но эспаньол! Однако знойная дуэнья языковой барьер в качестве непреодолимого препятствия не воспринимала. В следующем монологе отчетливо различались такие понятия как «сеньор» и «доллар». Разговор не складывался. Поэтому «корса» бодро рванула вперед, оставив женщину и без сеньора, и без доллара. Она долго еще стояла на дороге, что-то кричала вслед и размахивала руками. Почему-то думается, что лестного в свой адрес я ничего бы не услышал. ( Read more... )

ЧИЛИ. ЧАСТЬ 4.

19.03.2007 г.

Подъем совсем ранним не получился: сказалось привыкание к местным реалиям. Дежурный звонок на Родину: мамы, мы в Чили, не заблудились, не привлекались, не съедены. Легкий завтрак, и в путь.         После непродолжительного петляния по серпантину снова выезжаем на Панамерикану, но идем по ней не так много. Возле очередного железнодорожного переезда, навевающего мысли о постядерном обществе, к машине подбегает аборигенка. Вообще рядом с местами, где водители должны сбросить скорость, будь то переезд или пункт отъема денежных средств под видом платы за дорогу, часто околачиваются торговцы разной мелочью: от простой воды до канцтоваров. (На кой ляд мне в пустыне ручка и линейка?)        Но это дитя песков не пыталось что-либо впарить. Мадам лет пятидесяти отроду засунуло обветренное лицо в окно и быстро проговорила фразу на испанском. Из этого монолога я не уловил ни слова, но сразу же понял, что она тупо требует денег. Просто в силу факта своего существования и пребывания конкретно сейчас в этих координатах. Честно признаюсь, что желание озолотить у меня не появилось, более того, общение стало мне крайне неприятно. Поэтому ответ был вежлив, но краток: но эспаньол! Однако знойная дуэнья языковой барьер в качестве непреодолимого препятствия не воспринимала. В следующем монологе отчетливо различались такие понятия как «сеньор» и «доллар». Разговор не складывался. Поэтому «корса» бодро рванула вперед, оставив женщину и без сеньора, и без доллара. Она долго еще стояла на дороге, что-то кричала вслед и размахивала руками. Почему-то думается, что лестного в свой адрес я ничего бы не услышал. ( Read more... )